4 математика

	Математика - основополагающая техническая наука. Это цифры и мысли, но прежде всего - это люди. "Fakeл" предоставил слово четырем отечественным ученым, которые посвятили этой науке всю свою жизнь. Евгений Горин - доктор физ.-мат. наук, профессор Мне повезло со школой - наш директор подбирала не только учеников-хулиганов, исключенных из соседних школ, но и хороших учителей, оказавшихся без работы по каким-то нелепым причинам. В 8-м классе нам стал преподавать математику Юрий Сергеевич - выпускник физического факультета МГУ. Он искренне принимал сидящую перед ним шпану за студентов, увлекательно рассказывал про атомную бомбу и, насколько я понимаю, никого, кроме меня, так и не научил. А у меня открылись глаза... После школы - мехмат. И мне очень повезло - в 53-м году почил Великий вождь и все были в очень большой растерянности. Это был такой период припадочного либерализма. В университет принимали не по анкетам, а по знаниям. То, что было у нас, с точки зрения западных стандартов, считалось гигантской аномалией - ни на одной кафедре мира не работало 10 профессоров или 4 действующих академика! Москва тех лет - математическая Мекка. В те времена поездки за рубеж были затруднены, но, оставаясь в Москве, я видел практически всех математиков, которых хотел. Бурное развитие математики происходит только последние 300 лет. В глубокой древности все математические задачи были "со смыслом". Нельзя было сказать: 2+3, надо было сказать: 2 кошки и еще 3 кошки, а про собак - это уже другая задача. Кстати, в России с математикой было не очень-то хорошо - пасхальные даты гонцов посылали уточнять в Ватикан. Это удивительно - Петр был лично знаком с Лейбницем, был членом Лондонского королевского общества под председательством Ньютона. При этом сам Петр учился исключительно арифметике. А ведь Ньютон тогда уже разложил свет на составляющие, уже придумали дифференциальное исчисление, уже были законы Кеплера, а здесь и конь не валялся. Прошло всего 100 лет, и Николай Иванович Лобачевский сделал невозможное: он убедился, что геометрии имеют множественное число - их много. Модели, которые конструирует и изучает математика, носят виртуальный характер - в этом ее ценность. Наука и мораль, ученость и хорошие манеры - вещи очень разные. Разумеется, у математика должен быть развит инстинкт интеллектуальной честности, но отсюда еще очень далеко не только до альтруизма, а даже до элементарной терпимости. Еще несколько лет назад я мог работать по 12-16 часов в сутки, а сейчас приходится немного поспать в промежутке. Когда берешься за что-то серьезное, то не знаешь что и как получится. И скорее всего - ничего, и ты снова заполнишь исписанной бумагой мусорную корзину. В одиночестве. И это - нормально, иначе ты занимаешься не наукой, а чем-то другим. Но все-таки иногда что-то получается. И тогда два-три дня, а то и целую неделю живешь, как все нормальные люди, с женой разговариваешь, в театр ходишь. Причем в неизвестно откуда взявшееся свободное время. Очень интересно, однако. Хотя искусство питается потом, кровью и слезами. "Страшно?" - спросили у космонавта Гречко. "Очень, - ответил летчик, - но очень интересно". Науку нельзя остановить никакими силами. Участвовать в атомном проекте из наших крупных физиков отказался, кажется, только Капица (и чудом уцелел). Сахаров никогда не раскаивался. Он говорил, что в то время необходимо было разрушить монополию на атомную бомбу. А какая увлекательная была проблема! Сейчас пытаются запретить клонирование. Уверен, не получится. Мы все, все 6 000 000 000, живем в режиме многопараметрической катастрофы. Интересно было бы узнать, чем все это кончится. Борис Кашин - доктор физ.-мат. наук, член корреспондент Российской академии наук Когда я шел учиться, над нами не было этого пресса - необходимости зарабатывать деньги. Мы были более свободны, чем вы сейчас, - было интересно решать задачи, и никто не думал ни о чем другом. В этом был дух соревновательности, азарт. Наука - это страсть, хотя она не заменяет все остальные человеческие страсти. Сделать что-то в математике помогает чувство красоты. Найти красивую вещь крайне сложно. У великого математика Колмогорова есть такое высказывание: "Есть очень тонкий слой между тривиальным и недоступным для человека. Именно в этом слое и происходят научные поиски". Для ученого важно хотя бы раз найти что-то ценное - это развивает уверенность в себе и чувство собственной состоятельности, ощущение некоего единства и гармонии в мире. Я человек нерелигиозный - я нахожу целесообразность жизни в более первичных вещах. Безусловно, в науке очень важна интуиция. При этом женщин-математиков крайне мало - как правило, они ссылаются на какие-то свои семейные и бытовые проблемы. Так что разговоры о женской интуиции - это, скорее всего, миф. Здесь разница глубже: у женщин слабее выражена способность к абстрактному мышлению - им сложно планировать на несколько шагов вперед. Впрочем, с конкретными задачами они вполне справляются. Люди, вообще, в основной своей массе - далеко не дураки, как показал гигантский эксперимент, поставленный в СССР. Ведь подавляющее большинство людей успешно оканчивали школу с высоким уровнем требований. По своим исходным данным все люди в значительной степени похожи, поэтому нет никаких оснований формировать какую-то замкнутую элиту. В высокоорганизованном западном обществе эта элита уже сложилась - там очень жестко зафиксировано расслоение общества. Почему-то считается, что это обусловлено некими природными данными, но я с этим не согласен. В Англии, например, будущее определяется уже в 13 лет: в зависимости от уровня школы он переходит на уровень вуза, а далее - на конкретный уровень жизни - в особую нишу. Нас, когда учили в школе, - нас готовили к свершениям, самым великим свершениям, а не к нише! Человек - животное стадное, для него очень важно влияние среды, воспитание. Сегодня этот процесс - жесткого расслоения общества - охватывает весь мир, но это тупиковый путь. Я - антиглобалист. В Америке каждый работает в своей узкой профессиональной области, никто никуда не лезет. Винтики. Преследование конкретных, сиюминутных целей, замороченность СМИ и узость мышления делают возможным движение к чуждым человечеству целям. У нас народ не готов к роли винтиков. В России очень развита способность к обобщению, к стратегическому, так называемому имперскому, мышлению. Способность широко мыслить вполне развивается и средним образованием, если у него высокий уровень. Сейчас образование агонизирует, растет доля платного обучения. То, что раньше проходили за 8 лет, - сейчас за 11, а планируют - за 12. Из-за этого - резкое падение уровня математической подготовки. А математика - это базовая наука для развития интеллекта. То же самое - в вузах. 17-20 лет - самый активный возраст. Если в это время человек думает о деньгах - для науки он потерян. Масса сильных студентов того же мехмата сейчас осели где-то в банках. Казалось бы, это не страшно, но чем они там занимаются? Технической работой, с которой мог бы справиться любой троечник. Даже если взять тех, кто на Уолл-стрит (а я общаюсь с ними - по роду деятельности) и получает действительно очень большие деньги, итог тот же: неудовлетворенность жизнью и усталость. Сергей Лурье - доктор физ.-мат. наук, профессор Интерес к науке обусловлен интересом к некоторым формальным вещам. Это своеобразный фантастический мир со своими законами. Вопрос в том, насколько ты можешь воспринять этот мир как свой. Математика в большей степени, чем другие науки, основана на некоторых формальных основах, а именно на системе аксиом, а дальше надо действовать в этих рамках на основе железной логики. Это сродни бюрократическому аппарату. Настоящие математики - это гиганты мысли, потому что дальше - это уже творчество. Наука - это та область, находясь в которой человек дольше остается дееспособным. Грубо говоря, работа головой продлевает активное жизненное существование. И несомненно дает некое ощущение общей гармонии. Я - материалист. Но результаты, полученные человечеством, таковы, что не укладываются в случайные совпадения, не укладываются в теорию Дарвина - более сложные причинно-следственные связи, колоссальная внутренняя симметрия и совершенство процессов. Причем порой до такой степени, что многие известные ученые не от рождения и воспитания, а уже по убеждению становились религиозными людьми. Ведь эволюции разума и эволюции человека практически не происходит. О массе говорить вообще бессмысленно. А гении - это настолько случайные выбросы... Гениальность - это несомненно вспышка, озарение, просветление. Эйнштейн ведь во время учебы не проявлял ярких способностей и - вдруг! Или еще был такой случай во Франции. Один парикмахер принес в Академию наук совершенно оригинальный труд. Математический анализ к тому времени был уже создан, но парикмахер ничего не читал и... создал его заново! Из каких-то своих соображений... В науке очень мало женщин. Я думаю, это из-за того, что женщины гораздо более рациональны и менее азартны, другой образ мышления. Откровенно глупых людей в науке, конечно же, нет - все достаточно умные, а иногда - реально мыслящие. Хотя среди математиков, например, заметное число антисемитов, причем это в высшей степени уважаемые мной ученые. Я полагаю, это в какой-то степени отражает некоторую схематичность математиков. Я этого не понимаю, чушь какая-то. Для меня высшая ценность - это человеческая жизнь. В целом человек от природы морален, ему должно быть стыдно делать какие-то дурные вещи. То, что сейчас происходит в науке, в образовании - это сплошная профанация. То, что было накоплено, теряется такими колоссальными темпами, что человеку непосвященному трудно себе это представить. Хороших, сильных ребят в вузах становится все меньше и меньше. Престиж образования, чисто практического, утилитарного, чтобы получить работу - есть, а престижа знаний - нет. В вузы идут не учиться, а получать корочку. От этого - свинство, грязь, разрушенные аудитории, чудовищные вонючие туалеты, тупостью исписанные парты. Казалось бы, это вторично, но чистоплотность начинается с туалетов, а кончается чистоплотностью профессиональной. Все эти вещи взаимосвязаны. Даже если сейчас государство начнет вкладывать деньги в науку, восстановить утерянное - очень долговременный процесс. Я не пессимист, но трезво смотрю на мир. У России перспективы печальные - она превращается в обычный сырьевой придаток развитых стран. В цивилизованном мире перспективы страны определяют не только ресурсы, но и накопленный интеллектуальный багаж. Это понимал даже Наполеон, хотя в его время это было не так важно, как сейчас. Во время какого-то сражения он приказал сохранить ученых и ослов (ослов - как основу транспорта, ученых - как основу будущего). Поэтому когда он держал оборону, ослы и ученые были в центре. У нас в центре пока одни ослы. Владимир Лебедев - кандидат физ.-мат. наук, доцент В школе меня математика не интересовала, учителя не замечали за мной способностей. Однажды все изменилось. Мне было 15, моя мама взяла меня с собой в дом отдыха. Я перечитал все книги тамошней библиотеки и от скуки случайно взял в руки учебник математики. Тот учебник был очень плохой, но тогда он стал для меня открытием. Я читал его с упоением, как художественную литературу. С того момента я стал получать от математики удовольствие. То, что происходит в школе, - к математике никакого отношения не имеет. Занудство. Наукой начинают заниматься потому, что зацепило. Ты не можешь решить какую-то проблему - тебя это преследует. Причем неясно - а возможно ли это вообще? Ты думаешь об этом, когда спишь, когда ешь, когда едешь в метро. Переключиться на что-то другое сложно, практически невозможно. В прикладной науке - иначе. Там стоят задачи, о которых известно, что справиться с ними можно. Остальное зависит от времени, от финансирования и прочих условий. Знаменитый математик Харди однажды произнес тост: я пью за чистую математику, да не найдет она никаких приложений! В фундаментальной науке человек бьется над проблемами, которые, скорее всего, никогда не решит. Как будто существует некий прекрасный сад, в который тебе невероятно хочется попасть. Но сад окружен высоким, неприступным забором - проникнуть туда невозможно. Ты видишь только верхушки деревьев и чувствуешь, что на них должны быть великолепные плоды. Максимум, на что ты можешь рассчитывать - что когда-нибудь ограда чуть-чуть поддастся и ты сможешь просунуть свою голову и заглянуть внутрь. Все! А скорее всего, даже и это - не удастся. Конечно, что-то удается, но это совсем не то или не совсем то... Математики - люди, у которых всю жизнь ничего не получается. Чем больше напрягаешься, тем больше осознаешь собственную ничтожность. Человек так устроен, что хочет видеть результаты своих усилий - это придает оптимизма и жизнерадостности. Музыканты имеют больше шансов себя реализовать: берешь инструмент и извлекаешь из него звуки. Парочка простейших аккордов - и соприкасаешься с гармонией! Быстро и просто. А математики каждый божий день натыкаются на то, что чего-то не понимают. Вечная погоня за вечно ускользающей гармонией. От этого среди них много пессимистов. Как происходят открытия - непонятно, но главное - это, конечно, интуиция. Как попадаются в эту ловушку - тоже непонятно. Хаусдорф, например, лет до 14 был пианистом, причем активно концертировал. А потом его необъяснимо переклинило, и он занялся математикой. Индус Раманужан работал почтальоном. Из какой-то затерянной на почте бандероли к нему попал учебник математики, причем очень знаменитый в те времена. Теперь Раманужан известен миру как автор ряда выдающихся работ по теории чисел (в основном написанных уже в Кембридже, куда он был приглашен). Очень многое зависит от вкуса, поэтому так и манит этот "прекрасный сад". Месяцами пытаешься понять что-то и месяцами медленно пятишь. В этом, собственно, и заключается работа. Мозги, как деньги, имеют смысл только когда их тратишь. Не стоит держать дома мешок с мозгами - они просто протухнут.